И всё же принцесса постаралась успокоить султаншу и заверить её в том, что будет более осторожной и бдительной, но достаточно ли этого для того, чтобы вселить спокойствие в душу Махидевран? Конечно же не достаточно, для спокойствия этой женщины нужно, дабы с Айбиге всегда кто-то был рядом, например наложница, верная матери старшего шехзаде, которая сможет помешать любым попыткам подпортить репутацию крымской жемчужины.
Раз она постарается меня не огорчить, то сделает так, как я скажу, без пререканий и возражений, как вначале.-храня эту мысленную надежду в своём сердце и уме, султанша решила проверить свою догадку и сообщить будущей невестке о своём решении... Нет, ни о предложении, ни о совете, а именно о решении, которое не так легко оспорить, если вообще возможно:
-В таком случае не перечь мне, Айбиге, иначе моему лику не будет суждено увидеть солнечный свет до того дня вашей с Мустафой свадьбы. Как я и говорила, если служанки будут не нужны, ты их отпустишь, но одна из них будет с тобой постоянно. Это верная мне рабыня, которая будет выходить с тобой за пределы дворца, возвращаться она тоже будет с тобой.
На слова же принцессы о Хюррем "весенней розе" ответить было нелегко: часть её осознавала правоту собеседницы, но другая часть упорно твердила о том,что всё это пустые отговорки и нежелание разрушать дружеские узы, которыми эта гадюка опутала Айбиге, а ведь девушка и не подозревает о том, что узы эти ядовиты и могут в считанные минуты стать не дружбой, а гибелью несчастного создания, доверившегося хищнику, скрывающемуся за личиной жертвы, которую никто не любит, кроме повелителя...
-Поверь мне, хорошее отношение Хюррем далеко не такое искреннее и я не хочу, дабы ты поняла это слишком поздно. Не давай этой змее затуманить свой разум, старайся по возможности встречаться с ней гораздо реже, во вред это не будет, только на пользу. Она ненавидит меня всей душой, как и моего сына, и просто боится того, что с вашей свадьбой он станет сильнее и влиятельнее,чем она, так что ты..-договорить султанше не удалось, потому что через несколько мгновений на Махидевран поднялись полные слёз глаза, причем одна слезинка уже медленно скатывалась вниз по щеке, как вслед за ней последовала другая, а за ней еще одна... Замешательство и удивление тут же завладели матерью шехзаде Мустафы, которая забыла о своих наставлениях против Хюррем, заметив печаль в этих тёмных глазах, и причиной этому были тоска и беспокойство за свою семью, за родных, оставшихся там, далеко за морями, в Крыму.
Нет еще человека, который не плакал бы о своей Родине... Даже я тайком лила слёзы о своих родственниках, когда проводила свои первые дни в Манисе, куда практически никто не писал, кроме сестры... Но здесь всё гораздо серьёзнее, ведь неизвестно, что с её отцом, который воюет за свой трон, за власть, посланную ему Аллахом...-с искренним сочувствием взглянула султанша на крымчанку, столько времени не находившую места от волнения и давшая волю слезам... Хоть все тревоги можно развеять лишь известием от Сахиб-Гирей хана, но как-то нужно помочь принцессе отбросить прочь все волнения и поселить в этом хрупком сердце надежду и мысль на то, что всё хорошо и не стоит думать о плохом; вот Махидевран лёгким движением руки вытирает слёзы девушки, через мгновение протягивает ей платок, затем осторожно обнимает и с ободряющей улыбкой произносит:
-Не нужно плакать, Айбиге, не стоит... С твоим отцом всё хорошо, Аллах оберегает его от всех бед и опасностей. Обстоятельства сложились так, что ему приходится силой доказать всем врагам, что титул крымского хана может принадлежать только ему и больше никому, а это требует сил и сосредоточенности, вот у него и не получается написать тебе... Сердце твоего батюшки разорвалось бы на части при виде слёз из этих прекрасных глаз. Вот увидишь, совсем скоро ты получишь известие о том, что Сахиб-Гирей хан одержал победу и спешит к своей любимой дочери, чтобы та смогла обнять его и поздравить.
